Две трети общества и около половины преподавателей естественных наук ошибочно верят в миф десяти процентов. В 1890-ых Уильям Джеймс, отец американской психологии, сказал: «Большинство из нас не раскрывает свой умственный потенциал». Этим Джеймс бросал вызов а не обвинение в ограниченности использования мозга. Но возникло недопонимание.
Учёные долгое время не могли выявить предназначение массивной лобной доли и обширных зон теменной доли головного мозга. Повреждения не вызывали двигательную или чувствительную недостаточность. Поэтому специалисты заключили, что эти зоны ничего не выполняют. На протяжении десятилетий эти области назывались тихими частями. Их функции неуловимы. С тех пор было выяснено, что они акцентируются на исполнительной и интегративной способностях, без которых мы едва бы были людьми. Они являются ключевыми для абстрактных суждений, планирования, взвешивания решений и быстрой адаптации к окружающей среде.
Идея того, что девять десятых нашего мозга находится в бездействии, звучит глупо, если мы вычислим, как мозг пользуется энергией. Мозг грызунов и собак потребляет пять процентов от общей энергии тела. Мозг обезьяны использует десять процентов. Мозг взрослого человека, который составляет всего два процента от общей массы тела, потребляет двадцать процентов от ежедневного сгорания глюкозы. Для детей это число равно пятидесяти процентам, а для младенцев шестьдесят. Это гораздо больше, чем ожидается относительно их размеров мозга, который масштабируется пропорционально размеру тела. Мозг человека весит полтора килограмма, мозг слона — пять килограммов, мозг кита — девять килограммов. Однако, в рассчёте на массу человеческий заполнен большим числом нейронов, чем мозг любого другого существа. Плотное заполнение — вот что делает нас такими умными.
Существует баланс между размером тела и числом нейронов приматов, включая нас, который он может поддерживать. Двадцатипятикилограммовая обезьяна должна есть восемь часов в день, чтобы поддерживать мозг с пятьюдесятью тремя миллиардами нейронов. Появление кулинарии полтора миллиона лет назад дало нам огромное преимущество. Приготовленная еда является мягкой и предварительно переваренной вне тела человека. Наши внутренности легче поглощают её энергию. Кулинария освобождает время и даёт больше энергии, чем если бы мы ели еду сырой. И поэтому мы можем обеспечивать мозги восемьюдесятью шестью миллионами плотно расположенных нейронов. Это на сорок процентов больше, чем у обезьяны.
Вот как это работает: половина калорий, которые сжигает мозг, идут просто на сохранение структуры невредимой, путём проведения ионов натрия и калия через мембраны, чтобы поддерживать электрический заряд. Для этого мозг должен быть энергоёмким. Он потребляет поразительные три целых четыре десятых умноженные на десять в двадцать первой степени [3,4×10²¹] молекул АТФ [Аденозинтрифосфат] в минуту. АТФ выступает углём для печи организма. Высокая цена за сохранение потенциала покоя во всех восьмидесяти шести миллиардах нейронов означает, что остаётся мало энергии для продвижения сигналов к аксонам через синапсис, к нервным зарядам, которые выполняют всю работу.
Даже если минимальный процент нейронов единовременно сгорит в рассматриваемой области, энергетический груз сокращающихся импульсов по всему мозгу станет непосильным. Вот откуда возникает энергоэффективность. Позволяя лишь небольшой части клеток единовременно подать сигнал, известный как «редкое кодирование», используется минимум энергии при переносе максимума информации. Это происходит из-за того, что малое количество импульсов имеет тысячи возможных путей, по которым они распространяются. Недостаток редкого кодирования среди огромного числа нейронов — их стоимость. Хуже, если большая доля клеток никогда не сгорит, значит, они излишние, и эволюция бы их давно отбросила. Для решения этой проблемы нужно найти оптимальное соотношение клеток, которые мозг может активировать за раз. Для максимальной эффективности от одного до шестнадцати процентов клеток должны быть активны в любое время. Это энергетический минимум, с которым мы существуем, чтобы быть в сознании. Необходимость сохранения ресурсов — причина тому, что большинство мозговых процессов должны происходить вне сознания.
Вот почему многозадачность — бесполезное дело. Нам просто не хватает энергии, чтобы делать два дела одновременно, не говоря уже о трёх или пяти. Когда мы пытаемся, каждое дело выполняется хуже, чем если бы ему уделялось всё внимание. Числа против нас. Наш мозг уже умный и мощный, настолько мощный, что ему необходимо много энергии, чтобы оставаться таковым. И настолько умный, что он выстроил план энергоэффективности.
Поэтому не давайте мошенническому мифу чувствовать себя виновными за якобы ленивый мозг. Вина будет потерей энергии. После всего этого разве вы не чувствуете, что глупо тратить умственные силы. У вас в распоряжении миллиарды энергоёмких нейронов, так что поторопитесь.
Озвучил In Cor Cadit.
[Это транскрипт видео с переводом, а вот оригинальное:]
[What percentage of your brain do you use? - Richard E. Cytowic]
Комментарии
Отправить комментарий