Альбер Камю был невероятно привлекательным французским философом и писателем середины двадцатого века, самыми известного работами которого являются три романа — «Посторонний», «Чума», «Падение» и два философских эссе — «Миф о Сизифе» и «Бунтующий человек». Камю получил Нобелевскую премию по литературе в 1957 и погиб в сорок шесть лет, непреднамеренно убитый своим издателем Мишелем Галемаро, когда тот врезался в дерево на своём спорт-каре Фасель Вега. В кармане Камю был билет на поезд, который он решил не использовать в последний момент.
Камю прославился и по сей день знаменит благодаря роману, изданному в 1942 году — «Посторонний». Действие происходит в родном для Камю Алжире и рассказывает историю лаконичного, отстранённого, ироничного героя по имени Мерсо — человека, который не видит смысла ни в любви, ни в работе, ни в дружбе, и который однажды почти случайно выстрелом убивает араба, сам не понимая своей мотивации. И в итоге его самого приговаривают к смерти, отчасти от того, что не испытывает раскаяния и не беспокоится о своей участи так или иначе.
Роман описывает состояние, которое социолог Эмиль Дюркгейм определил как «аномия» — апатичное, безэмоциональное, отчуждённое состояние, когда человек полностью отстраняется от других и больше не в состоянии разделять их переживания и ценности. Знакомство с романом Посторонний стало известным обрядом перехода в новый этап жизни для подростков Франции и других стран, за что их не стоит критиковать, ведь часто о самых важных вещах люди начинают задумывать где-то в семнадцать лет.
Герой романа «Посторонний» Мерсо не принимает стандартных ответов на вопросы о том, почему мир такой, каким является. Повсюду он видит лицемерие и сентиментальщину и не может не замечать их. Он не может принять стандартные ответы, придуманные, чтобы объяснить, например, образовательную систему, рабочие места, отношения или правительственный механизм. Он находится за рамками нормальной буржуазной жизни и критично относится к её вымученной морали и к примитивным потребностям в деньгах и семье.
Так Камю выразил это в эпилоге американского издания книги:
«Мерсо не играет в игру. Он отказывается лгать. Он признаёт то, чем является, но отказывается скрывать свои чувства. И общество сразу чувствует угрозу с его стороны.»
Во многом необычная завораживающая притягательность книги исходит от спокойного отстранённого голоса, которым Мерсо обращается к нам, читателям. Начало романа является одним из самых легендарных в литературе двадцатого века и задаёт тон всей книги:
«Сегодня умерла мама, а может быть, вчера, не знаю».
Концовка сильная и вызывающая. Мерсо, приговорённый к смерти за убийство, совершённое почти экспромтом, потому что ему было интересно узнать, каково это, спустить курок, отбрасывает все сожаления и героически принимает полное безразличие Вселенной к человечеству:
«Мне остаётся пожелать только одного: пусть в день моей казни соберётся много зрителей, и пусть они встретят меня криками ненависти.»
Не смотря на то, что мы не убийцы и были бы весьма опечалены смертью матери, мы все склонны испытывать чувства, описанные в романе «Посторонний». Когда у нас достаточно свободы, чтобы понять, что мы в клетке, но недостаточно свободы, чтобы вырваться из неё. Когда кажется, что никто не понимает, и всё кажется немного безнадёжным, возможно, летом перед началом учёбы.
Кроме «Постороннего» Камю написал знаменитое эссе, опубликованное в том же году, что и роман, под названием «Миф о Сизифе». Эссе также начинается со смелого заявления:
«Есть лишь один поистине серьёзный философский вопрос — вопрос о самоубийстве — решить, стоит ли жизнь труда быть прожитой или она того не стоит. Это значит ответить на основополагающий вопрос философии.»
Камю так решительно в этом уверен, потому что как только мы серьёзно задумаемся, как это делают философы, мы поймём, что в жизни нет смысла, а значит, нам придётся решить, не стоит ли нам просто покончить со всем этим. Чтобы понять это действительно радикальное утверждение и работу в целом, нам следует рассматривать Камю в разрезе в истории философии.
Его драматическое заявление о том, что мы должны задуматься о самоубийстве, потому что жизнь может оказаться бессмысленной, основывается на предыдущей идее о том, что жизнь может быть ценной, если рассматривать её как дар Божий — идея далёкая для многих из нас сегодня. Но всё же нельзя забывать, что последние две тысячи лет на Западе, мысль о том, что жизнь имеет смысл, была данностью, которую продвигала более, чем кто-либо ещё, христианская церковь.
Камю стоит в одном ряду с такими мыслителями, как Кьергор, Ницше, Хайдеггер и Сартр, которые боролись со страшным осознанием того, что в жизни нет предопределённого смысла. Мы просто биоматерия, которая бессмысленно крутится на маленьком камушке, на задворках безразличной Вселенной. Благосклонное божество не поместило нас сюда и не велело нам искать спасение в десяти заповедях. Нет ни путеводителя, ни высшей цели. Это осознание, которое лежит в основе потрясений многих мыслителей, которых мы сегодня называем экзистенциалистами.
Дитя отчаянной современности, Альбер Камю, призывает, что наша жизнь абсурдна в долгосрочной перспективе, но, в отличии от некоторых философов, он отказывается от полной безнадёжности нигилизма. Она считает, что нам приходится жить с сознанием, что все наши усилия тщетны — после смерти нас скоро забудут, а наша раса неисправимо порочна и жестока. Но всё же мы должны это терпеть.
Мы как Сизиф, греческий царь, которого боги приговорили вечно толкать валун на гору и смотреть, как он скатывается обратно вниз. Но в итоге, Камю считает, что мы должны справиться с этим, насколько это возможно и что бы нам не приходилось делать — помнить об абсурде, лежащем в основе бытия и о триумфе отчаяния, которое может возникнуть в любой момент. По словам Камю, Сизифа следует представлять себе счастливым.
Это подводит нас к самой очаровательной и привлекательной стороне личности Камю. Этот Камю напоминает себе и нам о том, почему жизнь стоит того, чтобы её прожить, и в процессе с увлечением и мудростью пишет об отношениях, природе, лете, еде и дружбе. Камю — очаровательный экскурсовод по причинам, ради которых стоит жить.
Многие философы были некрасивые или не владели своим телом, как хилый Паскаль, болезненный Леопарди, сексуально неуспешный Шопенгауэр или бедный странный Ницше. Камю, напротив, был очень привлекательным, невероятно популярным среди женщин, в последние десять лет своей жизни с ним рядом всегда были как минимум три девушки, а также он был женат. Он умел хорошо одеваться, на его стиль повлияли актёры Джеймс Дин и Хамфри Богарт. Неудивительно, что он позировал для американского издания «Vogue».
Но всё не ограничивалось модными штучками. Однажды поняв, что жизнь — абсурд, вы, может, и находитесь на грани отчаяния, но вы также больше склонны брать от жизни по максимуму. Поэтому Камю был привязан и со всей серьёзностью относился к радостям повседневной жизни. Он сказал, что видит свою философию как ясное приглашение жить и творить в самом сердце пустыни. Он был чемпионом повседневности, каких можно редко встретить в философии, и после многих страниц глубоких философских мыслей читатель с облегчением может обратиться к моментам, где Камю в простых словах превозносит солнце, поцелуи или танцы.
В молодости он был выдающимся спортсменом, и однажды его друг, Чарльз Понс спроси, что ему больше нравится, футбол или театр, на что Камю ответил: «Футбол, вне всяких сомнений.» Камю был вратарём в местной команде юниоров в спортивном клубе, где победил в турнирах «Норд Африкан Чемпион Кап» и «Норд Африкан Кап» в 1930-ых годах. Чувство командного духа, товарищества и общей цели неимоверно нравились Камю. Когда в пятидесятые журналист спортивного издания попросил сказать его пару слов о его футбольном прошлом, он ответил:
«После многих лет, за которые я повидал многое, всему, что я знаю наверняка о морали и предназначении людей, я обязан спорту.»
Камю также был сторонником солнца. В своём прекрасном эссе «Лето в Алжире» он превозносит тёплые воды и смуглые женские тела. Он пишет:
«Впервые за две тысячи лет на пляжах появились нагие тела. Двадцать столетий люди боролись чтобы заменить греческую дерзость наивностью, прикрыть плоть и скроить сложные наряды, но сегодня молодые люди, бегущие по средиземноморским пляжам, напоминают спортсменов Делоса.»
Он выступил в защиту нового язычества, основанного на сиюминутных телесных удовольствиях. Цитата из эссе «Лето в Алжире»:
«Помню рослую статную красавицу. Она танцевала весь вечер напролёт. Голубое облегающее платье, влажное от пота, липло к бёдрам и коленям, шею обвивала гирлянда жасмина. Она танцевала и всё смеялась, запрокидывая голову, она скользила мимо столиков, и за нею плыл смешанный запах плоти и цветов.»
Камю выступал против тех, кто считал подобное чем-то тривиальным, и желал чего-то возвышенного, лучшего, чистого.
«Если и есть грех против жизни, — писал он, — то он, видимо, не в том, что не питают надежд, а в том, полагаются на жизнь в мире ином, и уклоняются от беспощадного величия жизни посторонней.»
В одном из своих писем он также писал:
«Люди привлекают меня тем больше, чем больше они увлечены жизнью и жаждут счастья. В мире есть вещи, ради которых стоит умереть, но нет таких, ради которых можно убивать.»
За всю свою жизнь Камю слышал много одобрительных отзывов, но парижские интеллектуалы относились к нему с подозрением. Он никогда не был парижским эстетом, он был из рабочего класса, «пье-нуар» [Pied-Noir], то есть тот, кто родился в Алжире, но европейского происхождения. Отец Камю погиб на войне, когда тот ещё был младенцем, а его мать работала горинчной, не удивительно, что любимым философом Камю был Монтень — ещё один приземлённый француз, которого любят не только за то, что он написал, но и за то, каким человеком он был — этакий мудрый друг, который всегда подбордит в трудный момент. И в этом также есть цель философии.
Озвучил In Cor Cadit. И спасибо анониму.
[Это транскрипт перевода, оригинальный ролик ниже:]
[PHILOSOPHY - Albert Camus]
Комментарии
Отправить комментарий